Интервью генерального директора Госкорпорации «Роскосмос» Дмитрия Рогозина Первому каналу.
— Международное космическое сотрудничество сложилось еще в годы «холодной войны» и никогда не подвергалось сомнению. После создания Международной космической станции на ней начал работать совместный экипаж, а в период, когда Соединенные Штаты лишились своих пилотируемых кораблей, Россия протянула руку США и другим партнёрам по Международной космической станции. Казалось бы, помимо благодарности мы должны были бы получить как минимум тихое уважение за ту роль, которую играет российская космонавтика в этом международном космическом сотрудничестве.
Второй вопрос достаточно важный — это поставка ракетных двигателей, без которых некоторые типы американских ракет в принципе не могут взлететь. Наши двигатели, такие как РД-180 — это лучший двигатель в своём классе в мире. Или двигатель РД-181, который используется на другом носителе — на ракете Antares. Эти двигатели стали реальностью для высоких технологий США. Ничего подобного создать они сами не могли.
Третье — это, собственно говоря, те уникальные возможности ракет-носителей России — ракет «Протон-М», «Союз-2», ракеты «Ангара», которая начала свои государственные испытания и успешно их проходит. Эти ракеты легендарны не только для отечественной космонавтики, они очень хороши для решения тех задач, которые сегодня ставят перед собой организаторы многоспутниковых орбитальных группировок. Казалось бы, что им нужно еще?
Тем не менее, против России были введены санкции. Сначала их ввели США, причем дважды: впервые примерно год тому назад, а сейчас они их повторили уже теперь словами президента США Джо Байдена. Причем санкции были введены настолько лицемерно в отношении тех самых организаций, которые помогали Соединённым Штатам и их астронавтам. Это Ракетно-космический центр «Прогресс» (г. Самара, входит состав Госкорпорации «Роскосмос»). Это наш головной институт ЦНИИмаш, в состав которого, кстати, входит Центр управления полётами, без которого деятельность на МКС вообще невозможна. Поэтому мы приняли решение, что в этих новых условиях, в условиях «горячей войны» на территории Украины, где НАТО и страны, входящие в НАТО, решили создать вооружённый плацдарм для нападения на Донецкую и Луганскую Народные Республики, на граждан Российской Федерации, а также в условиях экономической войны против России, которая была развязана Соединенными Штатами и Великобританией, мы сочли, что не может быть business as usual, то есть «бизнес как обычно». Мы решили ответить.
Мы прекратили поставки наших ракетные двигателей РД-180 и РД-181, тем самым обнулили возможности части американской программы космических пусков просто летать на наших ракетных двигателях как ни в чём ни бывало. И теперь им потребуются годы и миллиарды долларов для того чтобы решить эту задачу.
Мы отказались также от услуг компании OneWeb, потому что эта компания не смогла ответить на наши принципиальные вопросы: почему в составе акционеров находится Британское правительство, которое вело и ведёт против нас откровенную войну? Мы также потребовали гарантии того, чтобы эта орбитальная группировка, а это спутники связи, которые мы выводили по 34–36 аппаратов за каждый пуск, делали это исправно, безаварийно, так, что европейцы восхищались нашей работой, но они могли ответить на наши вопросы о том, будет ли система работать на Пентагон или нет? Конечно, могли, но они этого не сделали. Не захотели демонстративно. Думали, что мы проглотим, а мы отказались. Мы сняли ракету со старта, спутники находятся на ответственном хранении, и заявили о том, что больше мы не будем работать по этому контракту с этими людьми до тех пор, пока ситуация сама по себе в мире не разрядится, и пока не будут учтены высшие национальные интересы нашей страны.
Поэтому, когда говорят о том, что космос вне политики — это ложь. Космос — это и есть самая настоящая политика в высшем своём проявлении. И когда кто-то начинает размахивать в космосе кувалдой, как в известном американском фильме, то это точно не советский и не русский космонавт.
— Какие проблемы возникнут у Запада после прекращения сотрудничества?
— Компания OneWeb де-факто банкрот. Вчера я слышал какой-то жалкий лепет со стороны их представителя о том, что они могут пересесть на европейские ракеты. У европейцев нет таких ракет. У них есть ракета Ariane 5. Это французская ракета тяжёлого класса, которая не способна работать вместе с разгонным блоком, который как наш разгонный блок «Фрегат» буквально развозит по целевым орбитам все 36 аппаратов: тут отделили четыре аппарата, там — шесть и так далее. Это идеальная высокохудожественная космическая работа. У них нет таких систем. Они смогут на этой тяжелой ракете, которая в три раза дороже чем «Союз-2» и в два раза тяжелее, то есть это неэффективная ракета, поднимать не 36 аппаратов, а три аппарата. Сколько им этих ракет понадобятся?
Тогда они говорят, что у них есть ракеты Ariane 6. У них нет ракет Ariane 6. Дай Бог через пару лет она появится. Это сейчас воздух продают.
Или говорят, что на итальянской ракете Vega полетят. Но, во-первых, Vega — постоянно аварийная ракета. Во-вторых, эта ракета не справится с такой нагрузкой. Эта ракета легкого класса. Поэтому (все их заявления) — это блеф. Это они себе сейчас пудру в глаза сыпят, а на самом деле прекрасно понимают, что перейти на другие носители, полностью переадаптировать технические интерфейсы — это колоссальная технически сложная работа. Это два года времени. Эти два года их там ждать никто не будет. Они потеряют выделенный Международным союзом радиосвязи орбитально-частотный ресурс. Он просто перейдет другим, их конкурентам. К Маску они тоже не пойдут, потому что Маск создает свою орбитальную группировку, которая является конкурентом OneWeb.
И с чем они останутся? Прямые потери — около 8 млрд долларов только потому, что эти так называемые коммерсанты, хотя это не коммерсанты, ещё раз говорю, это правительство США и американские организации, просто не хотели с нами вести честный диалог и обманывали нас. Когда заключался контракт, в нем не было никого британского правительства. Оно позже вошло. И они должны были нам подтвердить, что они не будут использовать эту систему связи в интересах Пентагона, как это сделал Маск, когда он перешёл на сторону нашего врага и начал раздавать свой интернет Вооруженным силам Украины в ходе боевых действий. OneWeb сделал бы то же самое, если бы мы сейчас допустили этот пуск. Поэтому мы этого не сделали.
— Санкции вступают уже с сегодняшнего дня? Когда вы разрываете этот контракт?
— Формально моё заявление и решение Государственной комиссии после моего заявления (4 марта) — это всё. Никаких пусков не будет ни с одного российского космодрома: ни с Байконура, ни с Восточного. А поскольку мы забрали весь наш персонал из Французской Гвианы, с космодрома Куру, который успешно работал 10 лет подряд, но после того, что произошло и как повели себя французские партнёры — продолжения такого сотрудничества тоже быть не может, мы забрали своих людей. Буквально на днях они все вернулись, сложно перелетая из Французской Гвианы через Европу, через Турцию. Сейчас все они уже дома. Поэтому и с Куру никаких пусков не будет. Там остались три наши ракеты и три разгонных блока. Мы их законсервировали. Использовать они их не смогут, потому что для этого нужны наши технические специалисты.
Могу сразу вас успокоить — эти ракеты оплачены, и деньги мы возвращать не собираемся. И за будущие старты, которые не состоялись по их вине, а не по нашей, мы деньги возвращать не собираемся тоже. Это был хороший для нас контракт, мы его практически исполнили, но форс-мажор в этом контракте — это развязанная против нашей страны война.
Что касается ракетных двигателей, то вся контрактная часть по двигателю РД-180 поставлена в Соединенные Штаты в прошлые годы, но надо иметь в виду, что без технических специалистов из России эти двигатели, когда, а они были безаварийные, американцы даже эти двигатели сертифицировали под пилотируемые пуски, потому что у него уникальная статистка безаварийности, но теперь смогут ли эти двигатели остаться безаварийными без наших специалистов? Это теперь на совести Соединенных Штатов.
А другой двигатель — РД-181. Хороший и большой контракт. Без наших двигателей, а у них всего осталось четыре таких двигателя (два ставятся на одну ракету), они могут две ракеты запустить. Только две ракеты с оставшимися двигателями. Это ни о чём. Это значит, что им придётся их корабль пересаживать на другую ракету. Это не менее двух лет работы, это колоссальные деньги, это тоже серьёзный ответ нашим недругам. Ещё раз говорю: они разрушили космическое сотрудничество. Они несут всю полноту ответственности за то, что произошло.
Сейчас остался только один совместный проект — это проект Международной космической станции. США перед Новым годом приняли решение, что они продлевают свою работу на МКС до 2030 года, а мы таких решений пока не приняли. Пока легально мы имеем возможность работать только до 2024 года, на что у нас есть разрешение правительства. Без российского участия эта станция обречена. Она выработала свой срок. Ресурс каждого модуля — 15 лет. Посчитайте — 15 лет давно прошли.
Вы, наверное, видели новости о том, что нашему экипажу приходится то и дело заниматься удалением и устранением негерметичности. Это понятно, станция изнашивается. На нее идет колоссальное давление и температурное в том числе — то она сильно остывает, то сильно нагревается. Есть микрометеориты. Они сильно ранят внешний корпус этой станции. Соответственно, США предлагали нам тоже продлить работу до 2030 года, но я думаю, что в нынешних условиях у нас будут приняты другие решения. Эти решения мы оставим за собой на более поздний срок. Мы посмотрим, как будет развиваться ситуация. По крайней мере, сегодня нашему экипажу неуютно работать на станции, хотя у них дружеские человеческие отношения с американскими астронавтами. Мы их вместе готовим, каждый из них готов был подставить плечо, но в такой ситуации мы здесь на Земле не готовы работать с американскими коллегами, если они оставляют за собой только то, что нужно им, а нас лишают средств к развитию нашей ракетно-космической отрасли, обрубая нам поставки всех необходимых комплектующих, которые должны быть открыты для всех космических ведомств, для всех индустрий, поскольку это открытый рынок, он всегда был, есть и должен быть. Эти вещи несанкционные, потому что они влияют на безопасность космических миссий.
Тем не менее, нас попытались изолировать. Нас невозможно изолировать. Мы, безусловно, решим все эти проблемы. Боевые ракетные комплексы, которые также создаются в рамках Роскосмоса, вообще изготавливаются без единой детали, произведенной за пределами России. Там всё только российское. Наши ракеты космического назначения тоже созданы из российских комплектующих. Мы здесь никак не зависим от импорта. Есть определенная зависимость по космическим аппаратам, поскольку каждый космический аппарат на 95 % создан из микроэлектроники. Но мы и эту проблему решим. Не сомневайтесь.
И с чем они тогда останутся? Они останутся на орбите без технического резервирования. Им никто больше руку не протянет и плечо не подставит. Не этого вы хотели добиться? Они рискуют сейчас жизнями своих ребят, своих астронавтов. Зачем такая цена? Цена враждебности по отношению к России может обернуться гибелью их людей в прямом смысле.
